ЭКОПОСЕЛЕНИЕ «НЕВО-ЭКОВИЛЬ»:

ПСИХОЛОГИЯ ОБЩИННОГО СТРОИТЕЛЬСТВА

Материал подготовлен на основе беседы журналистов «Русской планеты» Романа и Дарьи Нуриевых с жителем и одним из основателей поселения «Нево-Эковиль» Иваном Гончаровым (здесь приводятся отрывки из его речи) — «Экопоселение без фанатизма», 29 июля 2014 года. В настоящее время данное экопоселение объединяет одиннадцать семей, поселившихся на сорока гектарах под Сортавалой, Карелия.

[…]Жизнь маленького социума имеет свои законы и стадии развития. Хочешь или нет, но будешь вынужден эти стадии проходить.

В каждой культуре есть архетип рая – праведной земли, праведного бытия. И если в православии построение Царства Небесного на земле невозможно по определению, то в коммунистической традиции это возможно. А мы же, господи, октябрята-пионеры все были. Это первая, базисная такая идея. А дальше… Если поспрашивать русскую интеллигенцию, как бы она хотела жить, вы услышите: дом собственный, и чтобы у озера-у реки, банька обязательно, садик, значит, с огородиком – без фанатизма причём, пасека. Возможно, козочки или птички – тоже без фанатизма. А как мы, то есть эта интеллигенция, видим себя? В льняных рубахах, босиком, по траве, на восходе солнца… Лечить, учить… Девяносто процентов наборов будет вот из этой образной палитры. Дальше уже идут слоями, как в «Наполеоне», разные традиции. Для нас это восточная волна с небольшой примесью западной волны в качестве теософии и антропософии, западного оккультизма. Мы начитались всего этого, да ещё в восьмидесятые, когда это только начиналось: самодеятельные йоги, всякие откровения созвездия Ориона… А мы ж не просто читали, мы же всё практиковали: выходы в астралы, контакты со внеземными цивилизациями, всё по полной программе… Подальше хотелось от этого греховного мира, он же иллюзорен, он же мерзок и оскверняет душу. Мечтали о строительстве нового мира, в чистом месте, подальше от этого… И вот собрались мы, архитекторы, и сказали: «Сидим мы на кухне, говорим, говорим… Блин, а чё бы нам этот мир не построить?». Плюс к этому поддавила житейская ситуация…

Всё обрубили, чтобы было по-честному. Квартиры не сдавали, на это не жили, как нонче модно. Мы решили не прыгать, извините за выражение, с подушкой под ж…й, когда эта подушка может не дать тебе перепрыгнуть. Решили прыгнуть налегке максимально высоко. И с разбега прыгнули… Но не долетели.

Избавившись от ленинградской прописки, архитекторы нашли глухое место. Ближайший поселок в десяти километрах. Ни электричества, ни дороги. Со временем планировали создать свою художественную школу. Но главное было обустроить общину, или, как её называли, ашрам. Спроектировали общий дом: крестообразный, в центре обсерватория с куполом. А пока жить приходилось в доме от совхоза – списанном, еще финском. Три пары взрослых с пятью детьми от двух до семи лет выдержали в нем лютую зиму с морозами до 42 градусов.

Образ и реальность всегда в той или иной степени разлетаются, в зависимости от ясности образа и мощи реализаторов. И того, и другого было мало. Да его и сейчас мало везде, если уж говорить, положа руку на самые сокровенные места… Мы выдержали год. Думали, что крутые, и надорвались. Да, друзья нам помогали. Интернета же не было, поэтому было немножко сложнее сострадать. Сострадания тогда были как правило очными, а не в онлайне. Но мы взяли на себя слишком много. Например, валили лес, трелевали его. С полуночи до четырех утра совхоз давал нам пилораму. Мы пилили, бревна катали, а девчонки доски обрезали на станках. Возвращались домой, до восьми оклемывались, и потом на работу. Ну, сколько так можно выдержать? Плюс житье в маленьком доме, общая кухня, обобществление ресурсов – всё в один котел. Начало внутри команды нарастать напряжение. И её разорвало. Расходились друзьями, до сих пор отношения как между родными, но вместе мы не могли уже быть, не могли договориться о самых простых вещах.

Семьи тоже посыпались. Во всех этих социальных экспериментах конечная нагрузка ложилась на семьи. Всю отдачу от неудавшегося эксперимента семья получала внутрь себя. Это первая валюта, которой платишь. Женщина, как правило, идёт за мужем и видит в нём опору. Если она эту опору теряет, начинается полный расколбас. А мужчины периодически слабеют, особенно в периоды вот этой линьки.

Вот… нужно понимать, что все эти эксперименты могут стоить очень дорого. Готовы платить такую цену – милости просим. Не готовы – ребята, лучше в зрительный зал.

Когда мы строили дом, то фактически воспринимали его как общину. Построим дом – вот и будет община. Но у нас уже была община, в маленьком домике, где пол на уровне земли, где туалет на улице, где зимой эти поднимались сталактиты навоза… Надо было эту общину и сохранять, эту улитку, а не панцирь. Дом – это панцирь, внешняя форма. Нам-то кажется, мы ребята крутые, мы сумеем жить друг с другом в любви и согласии, надо только дом построить в нужном месте и в нужное время. Так возникает ловушка, из которой выбираться очень сложно. Сложнее даже, чем на старте. Локализованный рай не должен быть целью. Тогда возникает следующий вопрос: а зачем вообще место? Давайте сделаем кочующую общину, как хиппи в своё время…

Для городского человека является стрессовой природная среда. Он не знает, как в ней жить. Здесь что-то шелестит, что-то растёт, что-то квакает, под ногами шевелится, тяпкой тяпается… и ты сам должен стать частью этого гигантского живого бульона. В городе у нас масса личин, которые дают нам возможность адаптироваться к разной среде. Часто люди ведут себя не так, как они ведут себя сами по себе, а как принято себя вести. И где среди этих масок собственно ты, неизвестно. Это как сознание современного человека, которое, к сожалению, комиксное. Городской образ жизни – это жизнь героя комикса. Там, если в одной среде ты не успешен, ты можешь уйти из неё, поменять среду. А здесь ты в метро от своих соседей не уедешь. Не только вы лично, но и ваша семья – герой комикса. Уберите это, останьтесь наедине с семьёй – и начнут трещать внутренние конструкции, на которых ваша семья построена. С изменением уклада вы будете платить семьёй. Дальше, вопрос профессиональной реализации. Сейчас же тренд – профессиональная самореализация женщины. Мы говорим: ребята, так семья – вот реализация для женщины! Куда ещё выше, чем реализоваться как мать? Это фактически подмастерье Бога! Идёт такая сатанинская схема осквернения этих информационных кодов. Как бы вирусная программа меняет праведную программу.

Одинокому человеку вообще нечего делать на земле. Как только ты возвращаешься на землю, к живому, то активируется программа семьи, что ли. Homo Sapiens – это и мужчина, и женщина. Человечество как вид проявляется только в семье. Когда этот обрезок человечества приходит в экопоселение, он начинает искать вторую половину. С женщинами ещё сложнее. Если мужик по природе искатель, то одинокая женщина с такими идеями – это полная космонавтика, лучше бежать от неё подальше.

Везде должен быть лидер. Чем отличается комиссар от замполита? Комиссар говорит «делай как я», а замполит – «делай как я сказал». Замполит у нас есть, а комиссара нет.

ОРИГИНАЛ СТАТЬИ: перейти по ссылке

СКАЧАТЬ СТАТЬЮ В PDF ФОРМАТЕ: здесь